Написано совместно с Гарри Поттером

Странным был этот праздник. Что они празднуют? Брэд мог бы праздновать это - для него открылся новый мир. Но что мог праздновать сам новый мир? Это словно бы праздновать в США всё новые и новые наплывы мексиканских мигрантов. Мексиканцы уж точно опрокинули пару текилы, но чему радоваться американским налогоплательщикам? По этой, выдуманной самим Брэдли причине, он и чувствовал себя неловко на приёме. «Приём в честь реабилитации приобретших!» Это и звучало даже как предвыборный лозунг. «Дадим права нацменьшинствам/сексменьшинствам/соцменьшинствам!». Интересно, как называют их приобретшее меньшинство в мире магии? Возможно, просто инвалидами? Калеками. Магические калеки. Именно так они воспринимаются магически полноценным обществом. И недомагами, и вместе с тем простыми маглами, что покусились на их личное, неотъемлемое. И они это празднуют.

Журналист Драйвел не мог не приступить к чтению местной литературы и истории. Пускай времени на всё у него не хватило бы и за двадцать лет жизни, пускай бОльшую часть информации он не понимал от слова совсем, но общими мазками в голове его вырисовывалась некая картинка, возможно, никак не связанная с реальностью. Однако ему несложно было узнать, что ещё совсем недавно здесь шла война между борцами за чистую магическую кровь и теми, кто защищал внезапно магию получивших, пускай и от рождения, но не по рождению. You know? И был у них кто-то типа Гитлера. При мыслях об этом у Брэдли неизменно в голове возникала горстка анекдотов о Гитлере. Он всё хотел как-нибудь переиначить их на магический лад и повеселить здешнее общество, но пока не решался. Так вот. Гитлер. То есть, этот, лорд Вальдемар, нет, Вольдемор, так, кажется. Разве не логично было бы появление такого персонажа сейчас? Сейчас предпосылок было даже больше, нет?

Мистер Драйвел взял с подноса любезно предложенный бокал шампанского и сделал глоток. Узкий галстук непривычно сдавливал шею, а в пиджаке было жарковато. Каково же всем этим людям в их балахонах? Мантиях, да, мантиях. Он привыкал к словечкам неохотно. Видимо, сказывался возраст. Лица вокруг всё больше были незнакомыми, лишь сверкнули в дальней стороне зала очки мистера Поттера. Однако подходить в начале вечера к главе силовиков было бы не очень… прилично, что ли? Поэтому Брэд был приятно удивлен, когда спустя пару минут услышал, - Уже освоились, мистер Драйвел? - В голосе мистера Поттера слышалась улыбка и добродушие, хотя лицо было серьезным.

- Считаете, это возможно успеть за те маггловские годы, что мне остались? - Брэдли чертовски волновался, а значит в ход должны идти шуточки разной ценовой категории.

Недавно  состоялся серьезный разговор с главным аврором, который хотя и занимал столь строгую и грозную должность, вызывал у Брэда доверительное чувство спокойствия. Он столкнулся с Поттером в атриуме Министерства и попросил отойти на пару слов.  - Могу ли я поговорить с Вами на предмет событий, о которых пробежали шепотки в обществе? Я считаю, что слова, пускай и очень тихие, не рождаются из ниоткуда. Речь о детях. Моя роль в "Пророке" мала, но я хотел бы, как бы это сказать, вникнуть в суть.  - Поттер тогда лишь внимательно посмотрел в ответ и произнес короткое «Будьте осторожны.» Ничего более. Похоже, он дал на откуп Драйвела все последствия. Почти как мамино «Делай, что хочешь», но уровнем повыше.

Пока что мистер Драйвел решился только на встречу с директором Макгонагалл в «Трёх мётлах». Он обещал написать маленький текст о том, как в Хогвартсе празднуется Рождество, для тех детей, которые ещё не поступили в школу. Вместе с тем, за кружечкой сливочного пива, которое так и не смогло заменить ему Гиннес, он проронил пару вопросов о пропавших из школы детях. Получил выстрелы строгих директорских глаз и молчание сквозь поджатые губы. Подумал, что зря не начал со студентов. Парочка старшекурсников встретилась ему на улице Хогсмида, когда он собирался уже покидать деревню. Ничего особенного о пропавших детях они не сказали. Лишь то, что те были более замкнуты в последние дни, чем обычно.

Больше никаких шагов Брэдли предпринимать не стал. Омрачать своё эссе о рождественском Хогвартсе не хотелось без веской информации.

- Радует, что Вы не торопитесь с выводами, как и Ваше неравнодушие к теме. - Гарри всё не знал, как самому разобраться во всём этом. И был действительно рад участию журналиста. Порой журналистам доверяют больше, чем аврорам. Хотя понять этого Поттер не мог. Сам он всегда им доверял. Но сейчас словно что-то изменилось. Что-то словно вибрировало в обществе. Хот на его памяти, сейчас и были самые спокойные времена.

Разговаривать Гарри ни с кем не хотелось. Но когда его кто-то спрашивал, что он хочет? Прием официальный - соответствуй. Центральными фигурами приема, кроме министра, были, конечно, мисс Коллинз и мистер Баркли. Завидев их в обществе друг друга, Гарри похлопал мистера Драйвела по плечу, пожелав хорошего вечера, и направился в их сторону.

- Праздник удался на славу? М? - Он легко кивнул с мягкой улыбкой доктору Баркли и поцеловал ручки дамам. Андромеду он видел нечасто и искренне обрадовался встрече. - Выглядите обворожительно.

Отредактировано Bradley Drivel (22.10.2024 10:50:35)

— Мистер Драйвел, - Этельстан гостеприимно улыбнулся, вырастая перед Брэдли словно каменное изваяние: высокий, статный, со своей неизменной ироничной улыбкой, игравшей на губах. Тот тип старых кровей, в которых неизменно считывается аристократ: снисходительность сквозила в его манере интонировать, в подчеркнутой вежливости и приветливости, в привычке смотреть на собеседника сверху-вниз не только из-за разницы в росте. Он был безупречен и улыбался так, как будто сегодняшний вечер - его рук дело. Семейство Селвинов в самом деле выложило весьма внушительный благотворительный взнос на организацию приема в честь адаптации приобретших. Оно же активно поддерживало эту и другие программы в рамках Госпиталя Святого Мунго. Этельстан полагал, что забота об обществе - дело угодное как для общества, так и для него самого, безусловно. Для его репутации и его весе в волшебном мире, конечно.

Авен стояла подле него, в последние пять лет заметно повзрослевшая и сменившая свой по отношению к нему гнев на милость. В них безошибочно считывалась семья: даже в бунтарской манере Аэронвен укладывать волосы читался безупречный вкус. В последнее время она носила глухие мантии глубоких темных цветов, оттенявших ее холодноватую бледность лица и подчеркивавших рост.

Кажется, журналист был удивлен и смущен, увидев его, в лице его, определенно, читалось некоторое замешательство.

— Нас не представили, но я посчитал, что могу нарушить этикет и представиться самостоятельно, — Он улыбнулся, — Меня зовут Этельстан Селвин, это моя сестра Аэронвен, - Авен также кивнула, на губах ее играла такая же вежливая улыбка, но смотрела она прямо и пристально. — Я много о вас слышал. История спонтанной аппарации долго обсуждалась в кулуарах и вызывала всеобщее восхищение. — Этельстан лгал, конечно. Никакого восхищения эта история ни в каких кулуарах не вызывала: только ироничные комментарии.
— Слышал, вы заняли позицию журналиста в пророке. Что же, удается уже ориентироваться в нашем мире? — Селвин прекрасно знал, в какой контраст вступает ирония в его словах с приветливостью выбранного тона. Но у Брэдли вряд ли оставался какой-то другой выход, кроме как этот тон поддержать.
— Это прекрасно, по-моему: наивный взгляд на привычные вещи. Верно, моя дорогая? — Селвин повернулся к сестре, — Это ведь именно то, чего нам не хватало все эти долгие годы.

— Как тебе новые квоты? Думаю, это прекрасная возможность для интеграции, - доктор рассыпается тихим смехом, касаясь запястья Оливии сухими губами. Она смеется тоже, но много сдержаннее, будто бы просто улыбается: никто не должен заметить ее иронию.
— О, я под впечатлением, конечно. Это твоя идея?
Он знает, что не ее. Непротивление злу никогда не было хорошей привычкой. И привычки этой у Оливии не было, не было ее и у Леонарда, но что делать, когда добро, за которое ты так долго боролся, стало самым настоящим злом?
- Ты не думала, что люди просто не могут без зла?, - переводит он тему, намеренно - и предсказуемо для них обоих - уходя от неминуемого обсуждения.
- Я имею в виду, когда людям угрожает настоящее зло, нет времени размениваться на мелочи, человечество идет на многие ограничения и бросает все силы на борьбу со злом. И побеждает, конечно. — Ровно так, как они победили.
Он помнил Оливию в больничном крыле, помнил присланную из отдела тайн Долорес, которая своими острыми каблуками могла проткнуть насквозь любые его возражения. Противостоять системе всегда сложно, почти невозможно: когда ты в одиночестве. Помнил, как Оливия сбежала, поставив на уши всех в больнице, в аврорате, в министерстве. И помнил свою с ней встречу в баре в маггловской части Лондона.
— доктор Леонард Баркли, — едко улыбнулась она. И они пили говорили до тех пор, пока не выработали план. План был сумасшедшим и поэтому сработал.
И вот они стоят на этом балу в зале приемов Министерства: Леонард Баркли, магглорожденный, и Оливия Коллинз, приобретшая. Каждый из них сделал карьеру лучше, чем многие из чистокровных. И что с того?
— А когда они победят, они начинают биться с ветряными мельницами, да так, что истребляют и ветер, и муку до самого основания - потому что больше не умеют иначе. Когда врага нет, его нужно создать. А создав - победить. А победив, утвердить свою победу. И даже если все понимают, что направление неверное, победители не могут ошибаться, верно? Они себе просто не разрешат. И другим не разрешат. — Леонард провджает взглядом миссис Гермиону Уизли, заканчивая эту мысль. Она только что появилась в зале и сразу была перехвачена кем-то из Министерства. Поговаривали, она будет давать речь ближе к концу бала. Она и Гарри Поттер.

Подпись автора

Berlin

present continuous
* who are you? | with Romilda Vane | spring, 2003
* amicitia | with Ginevra Weasley | 2003
* see | with Prinston Selwyn | october, 2002
* primo | with Melissa Addington | april, 2003

au
* Страх и Ненависть у Озера | summer, 2003
* au!dareil gambetto | with Astoria Malfoy | 30 год от начала изоляции

masks have you
* for the greater good | as Albus Dumbledore with Gellert Grindewald | summer, 1899
* nobody’s perfect, but me | as procurare with patronus | october, 2002
* aut Caesar, aut nihil | as Gaius Iulius Caesar with Marcus Junius Brutus | 2003

past perfect
* primo | with Deitra Otis and Harry Potter | xII.2002
* secundo | with Deitra Otis  | spring, 2003

Бедненько, но чистенько – именно так Нарцисса охарактеризовала зал для приемов Министерства, только переступив его порог. Не вслух, разумеется, но любому человеку, который хотя бы немного знает миссис Малфой, было достаточно ее приподнятой брови, чтобы понять это. Она чуть повела плечом, позволяя темной дорожной мантии соскользнуть, чтобы быть тут же подхваченной домовиком.
Прийти сюда было плохой идеей. Не приходить – было еще худшей идеей. То, что творилось с миром, с ее миром, последние годы, повергало женщину во все больший шок. Они уже стали оправляться от последней войны, от последних распрей, общество худо-бедно начало склеиваться и как-то держаться вместе, но тут, как гром среди ясного неба – новая беда. Малфой надеялась, что эта проблема будет быстро и четко решена, но люди, в чьих руках были все ниточки власти, думали совершенно иначе. Праздник в честь приобретших? А как быть с теми, кто потерял? Нарцисса сжала ножку винного бокала чуть сильнее, чем следовало, пальцы под ногтями побелели. Заметив это, блондинка перехватила бокал в другую руку, незаметно выдохнула, и чинно двинулась по залу, кивая, улыбаясь, обмениваясь ничего незначащими фразами с разными людьми.
Наконец, она заметила в другом конце зала знакомую широкую спину в темной мантии. Улыбнувшись уголком губ, Нарцисса неспешно подошла. Она остановилась на почтительном расстоянии, чтобы не ворваться в разговор, а предварительно хотя бы понять, о чем идет речь.
Конечно, мистер Драйвел, без него бы этот вечер был несовершенным и бессмысленным. Собственно, для него и ему подобных он и был устроен. Нарциссе потребовались все ее воспитание и выдержка, чтобы не фыркнуть вслух от его бахвальства своими способностями. Но вместе с тем, Цисса считала свое положение в обществе достаточно высоким для того, чтобы ей прощались некие крошечные вольности.
- Вы у нас, значит, порт-ключ, - она приподняла бокал в приветственном жесте, мягко улыбнувшись, не сводя взгляда с Драйвела. Взмах ресницами, и ее руки касаются губы Селвина.
- Прошу простить мое грубое вмешательство в вашу беседу, но не терпелось лично познакомиться с мистером… Дрейвелом? – она вопросительно приподняла бровь, повернувшись к бывшему-магглу-непонятно-как-теперь-идентифицировать. Малфой очаровательно улыбнулась и едва заметно склонила голову на бок. Это был такой детский укол, но Нарциссе очень хотелось.
- Кто, как не вы, мистер Селвин, способны увидеть тонкую грань между наивностью и глупостью, - она без смущения смотрела в темные глаза напротив, ясно давая понять, что разговор между ними не окончен. Шестым чувством она улавливала, что они пока еще единственные в этом зале, способные хоть на что-то повлиять и что-то сделать. И ей нужно было узнать, по одну ли они сторону.
- Аэронвен, милая, - Нарцисса повернулась к молодой девушке, ловко подхватила ее под локоть и увела за собой, позволяя ее старшему братцу вволю повеселиться с бедолагой Драйвелом.
Серебристую мантию по подолу обрамляли едва заметные голубые языки пламени, которые при движении создавали впечатление, что Нарцисса идет, охваченная магическим огнем. Ведьма, которая не сгорает на костре. Может, ниточки власти пора перекладывать в другие руки?

Пока Брэдли говорит, Селвин не спускает с него глаз, и взгляд его словно обволакивает собеседника, проникая в самую душу. Ему не нужно даже прибегать к легилименции, чтобы читать с его лица как с открытой книги, и бравада мистера Драйвела хотя и забавляет его, но все же вызывает некоторое уважение.
Как вы работаете журналистом, мистер Драйвел, если все у вас написано на лице?
Он иронично отмечает про себя, что Брэдли Драйвел полагает возможным испугать Этельстана Селвина Министром Магии. И, кажется, это говорит ему многое о самом Брэдли - и о его стойкости, и о его отношении к авторитету миссис Уизли, конечно. Вот чем стоит заняться.
- Вот, кстати, и она, - переводит он взгляд за плечо своего собеседника - на миссис Уизли, которая в строгой глухой мантии как раз направляется в сторону сцены.
Брэдли Гермиона не видна, и тот забавно поворачивается едва ли не вокруг своей оси, вылавливая ее взглядом из толпы, и неловко крутится, пытаясь поймать баланс так, чтобы и видеть собеседника, и видеть госпожу министра. В лице его отражается глубокое уважение к миссис Уизли, и Селвин не преминет воспользоваться этой возможностью. Он меняет тактику, потому что прочел в мистере Брэдли Драйвеле, что его нельзя запугать, только убить купить информацией. Переманить на свою сторону? Придать огласку событиям его руками, оставшись чистым? Испорить репутацию мисс Грейнджер - простите, миссис Уизли, - и всей ее кампании по реабилитации приобретших? Ведь Пророк, забирающий у них детей - как раз из их числа.
- Вы задаете правильные вопросы, Брэдли.
Он не мог знать, предпринимал ли Брэдли попытку поговорить с кем-то из этих дам, но не мог не быть уверенным в том, что он попробует - хотя бы теперь - это сделать: только посмотрите на него. И Селвин не был бы Селвином, если бы позволил Брэдли отойти от темы: как быстро он снимет с пьедестала образа миссис Гренджер, если поймет, что теперь и она сама замалчивает происходящее.
Он делает шаг вперед, поравнявшись с Брэдли плечами: так, что они оба смотря прямо на миссис Уизли, которая уже взобралась на сцену и приставляет к горлу палочку. Рядом с ней стоит Гарри Поттер - и когда он успел стать мужчиной, а не юной надеждой Магической Британии?
- Так что же, она уже дала вам исчерпывающие ответы на них? О том, почему не инструктируют студентов? Или, может быть, госпожа Директор что-то сказала?
- Добрый день, уважаемые дамы и господа! - начинает Гермиона, и зал отвечает ей аплодисментами...
- Давайте посмотрим, успокоит ли нас наша министр, - он уже, конечно, знает ответ.

Отредактировано Aedelstan Selwyn (13.11.2024 19:50:35)

Поттер терпеть не мог публичные выступления, что было редкой, но неотъемлемой частью его работы. Если быть честным с самим собой, то и от работы он получал все меньше удовлетворения — не так он видел её тогда, когда лишь заступал на пост. Обязанности его всё больше сводились к бюрократии, а где-то и политике больше "игровой", чем "лобовой", в которой он был сильнее. Играть у главного аврора не было ни желания, ни времени, ни моральных сил. Насколько проще бороться с видимым врагом.

Тем не менее, сегодня было время его выступления. Заготовленная речь ему не особо нравилась даже в отрыве от отношения к выступлениям вообще. В ней было мало смысла, всё больше привычных фраз о единстве, силе дружбы, бла… бла… бла… Духоподъемности это не вызывало даже у таких борцов за всеобщие права, как поклонники Гермионы Уизли.

- … и, конечно же, во всех серьезных делах нам не обойтись без доблестного аврората. Поприветствуйте его главу, который вот уже долгих семь лет заслуженно занимает свой пост, мистера Гарри Поттера. - Закончила свою речь школьная подруга, а теперь непосредственный начальник.

Гарри улыбнулся настолько искренне, насколько мог. Пришло время. Время заниматься ненужной тратой времени.
- Господа, я рад всех вас видеть в таком праздничном настроении. И год от года зал всё более наполнен теми людьми, кто осознает всю важность… - Легкое похлопывание по плечу, неловкое, словно бы предупреждающее, прерывает его в самом начале. Поттеру сразу лезет в голову мысль, что он забыл о заклинании «сонорус» и теперь бубнит под нос себе и паре человек у сцены. Он непонимающе оборачивается и смотрит на молодого мужчину подле себя. Тот улыбается, а на его лице странное выражение. Он будто бы извиняется, что помешал, но вместе с тем смотрит с вопросительной просьбой прервать и высказаться. Лицо его кажется Гарри смутно знакомым, словно из прошлой жизни. Детское, даже на взрослом теле. Мужчина с ещё большим извинением улыбается и делает пару шагов по сцене ко всем окружающим.

- Прошу меня простить, что прервал. Но это важно. Ведь нет ничего важнее, чем личность, и никого важнее, чем Пророк. - Поттер как во сне наблюдал со стороны за ним и не мог пошевелиться. Он ничего не понимал. - И скоро вы все в этом убедитесь. - Правая рука мужчины спокойно выпустила из рукава нож, столовый обычный нож, какой совсем не ожидаешь увидеть у кого угодно, а тем более, у волшебника. Реакция аврора Поттера не подвела, и мощнейшее «протэго» встало куполом вокруг них с говорившим мужчиной с детскими чертами. Он уже был готов к нападению. Но чего он точно не ожидал…

«Протэго» защищает. Но алые густые капли могут навредить лишь белоснежным манжетам дорогой мужской рубашки, лишь светлым волосам блондинки из благородного дома, лишь праздничному настроению. Невидимый купол не сдерживает высвобождаемую из оболочки жизнь. Один лёгкий росчерк по собственной шее делает мужчина своим нелепым здесь столовым ножом. Он даже не изменился при этом в лице. В отличие от всех окружающих. Особенно ошарашен первый ряд, кто на себе почувствовал его кровь. Он сделал этот изящный и ловкий разрез от уха до уха с такой уверенностью, что сбивал с толку. И лишь когда его тело безжизненно лежало в луже собственной крови, Гарри узнал его. Он видел его в последний раз ещё в школе. Это был Деннис Криви.

Поттер зачем-то бросился к лежащему на полу телу, хотя умом понимал, что уже поздно. Он накрыл подрагивающей рукой рану, но длинны ладони не хватало на весь разрез. Он попытался запечатать рану заклинанием и в глубине души материл себя за то, что так и не стал силен в оказании первой помощи, хотя это было нужно каждому аврору. И вместе с тем успокаивал себя тем, что заклинание все равно бы не помогло, ведь жизненно необходимое количество крови уже покинуло это тело.

- Деннис, ты меня слышишь? Деннис. Ты помнишь меня? Это я Гарри. - В последней попытке хоть что-то прояснить тряс Поттер мёртвого парня за плечо.

Наконец Гарри поднялся с колен и охватил взглядом зал, наполненный людьми, которые, понял он, точно сейчас захотят покинуть помещение. Глаза бегло нашли одного из авроров на службе. - Запечатать все камины и выходы - возможно Деннис... провокатор был здесь не один. Передай остальным, действуйте быстро, на возмущения гостей не реагировать, чтобы не терять время. - Быстро и тихо проговорил Поттер подчиненному и вернулся на сцену. Криви почему-то все еще лежал на том же месте. Гермиона в нескольких шагах бегло переговаривалась с каким-то мужчиной. - Герм, почему тело еще не забрали?! - Подбежал Гарри к министру. В ее собеседнике Гарри узнал мистера Драйвела. Его удивленный взгляд заставил аврора сменить тон. - Госпожа министр, нужно срочно распорядиться о том, чтобы пострадавшего убрали с глаз публики.

Гермиона развернулась, взметнув волосами. - Гарри, я разбираюсь с прессой. Будь добр, займись этим сам. Разве это не твои обязанности, главный аврор? А потом мы поговорим, как это вообще могло произойти. И она сверкнула глазами прямо как в их школьные годы. Гарри явственно почувствовал нехватку Рона рядом, чтобы хотя бы обменяться шокированными взглядами. Но друг его оказался намного умнее него самого и выбрал профессию поспокойнее.

Кто-то все же позвал колдомедиков, потому что пара желтых мантий появилась на сцене мгновение спустя. Поттер распорядился унести тело в один из кабинетов аврората и никого туда пока что не впускать Затем он вернулся на сцену и, произнеся сонорус, громко, но спокойно объявил, - Господа. Прошу Вашего внимания, Дамы и господа. Спасибо. В связи с тем прискорбным событием, которое нам всем довелось наблюдать, я вынужден сообщить, что на ближайшее время всем придется остаться в здании Министерства. Надеюсь на Ваше понимание. - Вузмущенный ропот и несколько единичных выкриков дали понять, что легкими ближайшие часы не будут. Опросить такую толпу, да еще и недовольную, будет небыстро и непросто. - Чем спокойнее мы все будем, тем быстрее попадем домой. К счастью, вина у нас предостаточно.

- Правда у каждого... - Драйвел вовремя решает прикусить язык и дослушать предложение господина Селвина. Не смотря на то, что чай Брэд ненавидел, нет - не ненавидел, попросту презирал за его существование и бессмысленность, на файф`о`клок он непременно явится. На мгновение перспектива этого визита показалась ему затеей небезопасной, но он быстро себя успокоил - кому он к чертям нужен. - Я думал, время чаепития у англичан - это пять вечера. Задумчиво пробормотал Брэдли, размышляя о том, как бы не потерять эту вещицу, которая помогает ему даже в том единственном, по причине чего он является одним из них.  Но Селвин больше не реагировал на его слова. Казалось, он разом потерял к мелкому журналисту интерес. Не сказать, что и до этого интерес был высок, но теперь он просто удалился в сторону помоста, словно исполнил свою цель здесь.

Мистер Драйвел еще раз повертел булавку в пальцах и пришпилил ее к галстуку. Она совершенно точно не подходила к его пингвиньей классике. Или это он весь не подходил под изящество этой вещицы. Захотелось выпить. Брэд пересек почти пол зала в сторону одного из разносчиков и взял полный бокал. Несколько снисходительных взглядов дали ему понять, что он мог бы просто подозвать одного из разносчиков к себе. Но ему ведь не сложно. Подумаешь.

Из этого угла зала открывался немного иной вид на пространство. Здесь почти не было никого, кроме персонала и нескольких авроров. Рядом со ступенями, ведущими на помост, была видна спина мистера Поттера. Глава аврората переминался с ноги на ногу, вертя в руках палочку, погруженный в свои мысли. Гости выгляжели отсюда обобщенной массой, устремившей свои взгляды на вещающую министра. Немного сбоку, так же обособленно, как и сам Брэд, стоял молодой человек и так же разглядывал толпу. Он выглядел несколько одухотворенным, но растерянным. Брэд вспомнил свой первый день в здании министерства - примерно так же он наверняка и выглядел со стороны. Вероятно, что это один из новеньких в их рядах неполноценных волшебников. Да еще и в такой день. Пускай наслаждается, скоро и он найдет свою ложечку дёгтя в этой бочке мёда.

На автомате он сменил допитый бокал на новый. Праздник у него или как? Тем временем мистер Поттер поднимался на сцену. От задумчивости его не осталось и следа, от уверенно начал речь. А вслед за ним на сцену поднялся и тот одухотворенный парень. Ничего себе, какая честь. только попал в сказку, тебя еще и всему свету представлять собираются. Но на лице главного аврора появилось выражение, словно он никого никому представлять не собирался, да и вообще не понимает, что этот парниша забыл на одном с ним помосте. Тот же напротив, чувствовал себя как на своем месте - начал вещать что-то точно для него важное. Что-то о газете. Только газета ведь не личность. Это все было очень интересно. Не отрываясь он сцены, Брэд поднес бокал с вином к губам и только лишь сделал глоток, как от увиденного поперхнулся, и вино пошло ему носом, распыляясь на спины гостей перед ним. Но они совершенно не возмутились этому - они были в оцепенении. 

Потом Драйвел долго ничего не видел - он откашливался от вина, глаза застили слёзы от того, что он поперхнулся, а когда он пришел в себя, в зале уже были шевеления, гул, единичные вскрики и беготня по сцене. В Брэдли тут же поснулся журналист. Вопросы, цепляясь друг за друга, как рыболовные крючки, выпадали из его головы наружу. Одним глотком он осушил остатки в бокале, отправил его на поднос ошеломленному разносчику, прочистил горло, и доставая на ходу записничок из нагрудного кармана, поспешно бросился к помосту.

Миссис Уизли почти спокойным тоном отдавала распоряжения аврорам, бросила несколько слов доктору Баркли, которого Брэдли едва узнал. - Миссис Уизли! Добрый вечер. Меня зовут Брэдли Драйвел Я - журналист, представляю издание "Придира". Можете ли Вы как-то прокомментировать происходящее, госпожа министр? Кто этот человек? Чего он пытался добиться таким своим поступком?

- Мистер Драйвел, вы что, совсем с ума сошли? Какая к Мордреду "Придира"? Покиньте сцену, здесь еще даже авроры толком поработать не успели! - Гермиона Узли даже как будто наэлетризовалась от раздражения. Казалось, даже уложенная прическа ее стала немного пушистее.

- Вы не понимаете. Лучше быстро издать что-то успокаивающее из первых уст, чем "Пророк" накатает что-то от себя. Ну, от того, кто им платит. И не делайте вид, что это издание подчиняется целиком и полностью министерству. Кстати, о каком пророке говорил тот парень? Он что-то знает о их внутренней кухне?

Его перебил голос главного аврора, на что министр еще больше вышла из себя и позволила себе фамильярность и повышенный тон в сторону местного шерифа. Брэдли обменялся с ним недоуменным взглядом. А потом мистер Поттер моргнул, развернулся и ушел.

- А теперь Вы, Брэдли. У меня нет ответов на Ваши вопросы. А нести бессвязную чушь со страниц такого экстравагантного издания, как "Придира" я точно не намерена. И не дай Мерлин я увижу там Вашу отсебятину. Ну или что-то от тех, кто вам платит. - Вернула она ему его же слова. Вгляд её скользнул по булавке на его галстуке. Больше мистер Драйвел её не интересовал. Она покинула зал под громкое, но довольно спокойное объявление Гарри Поттера.  Ну, раз зал покидать нельзя, то почему бы действительно не напиться вина. Разговоры все равно ни с кем сегодня у Брэда не складывались. Но теперь ко всей этой истории добавился еще и публичный суицидник со странными увещеваниями. Над этим стоило поразмыслить где-нибудь в уголке с бокалом красного.

Отредактировано Bradley Drivel (20.02.2025 00:18:40)