Sybill Patricia Trelawney
Сибилл Патриция Трелони

Lily Rabe

I.Основная информация

1.1 Имя, второе имя, фамилия: Сибилл Патриция Трелони. "Сивилла", "Лунатичка", "Чокнутая женщина" и другие производные от смысла "Превосходная прорицательница".
1.2 Дата рождения, возраст: 9 марта 1961 года, 42 года.
1.3 Место рождения: Сент-Андрус (Шотландия)
1.4 Место жительства/пребывания: Школа Волшебства и Чародейства Хогвартс.
1.5 Дата окончания школы, факультет: Хогвартс, Рэйвенкло, 1979
1.6 Место работы/должность: Преподаватель Прорицаний в Хогвартсе с 1980 года.
1.7 Волшебная палочка: черный орешник, единорог, 11 дюймов.
1.8 Артефакты: хрустальный шар для предсказаний, несколько колод карт Таро, защитные амулеты и амулеты для прорицаний, мешочки со скандинавскими рунами, книга И-Цзин, ожерелье из священных агатовых бусин (тоже для прорицаний), четки, маятники, зеркала, чаши из серебра - словом, у Сибиллы целый склад всякого добра для гаданий.
1.9 Животные: нет, но Сивилла уже давно подумывает о том, чтобы завести кошку. Она бы завела собаку, но это запрещено правилами школы.

II. О персонаже

2.1 Родственные связи: Матильда Бэгшот - тётушка, чистокровная волшебница
Патрисия Арабелла Трелони (в девичестве Бэгшот) - мать, чистокровная волшебница, давно отошедшая от любых магических дел. Матушка Сибиллы проживает в Шотландии, вяжет носочки и шарфики, живо интересуется новостями магического сообщества, но старается не во что не вмешиваться.
Александр Арчибальд Трелони - отец, полукровный волшебник. При жизни был аврором. Погиб на одном из заданий по какой-то глупой случайности в 1979 году.
2.2 Биография:
I feel the pages turning
I see the candle burning down
Before my eyes, before my wild eyes
I feel you holding me
Tighter, I cannot see
When will we finally breathe?

Fleurie – Breathe

Сибилла родилась в небольшом шотландском городке в семье двух магов, которые вряд ли друг друга по-настоящему любили. Отец, Александр, был влюблен в свою работу; и хотя он уделял и жене, и малышке дочери достаточно времени, в нем всегда чувствовалась какая-то тоска по чему-то непостижимому для двух главных женщин в его жизни. То была тоска по приключениям, которых не найдешь в реальной жизни, даже если ты маг. Мать всю себя посвящала семье – в такой же степени, как и колдомедицине. Патрисия была выдающейся волшебницей и ее эксперименты в лечебных зельях удивляли всех, кроме ее собственной семьи. После замужества она старалась общаться с ними как можно меньше, ведь некоторые из ее родственников Патрисию отчетливо пугали. Несмотря на странную полуотрешенность родителей друг от друга, Сибилла всегда знала, что даже если они недостаточно любят друг друга, их любви к ней хватит сполна. Их даже можно было назвать счастливой семьей – ровно до одного странного случая, который произошел накануне девятилетия Сибиллы.
Однажды вечером Сибилла сидела с отцом и рассматривала картинки в книге, которую он только что принес ей. Александр часто путешествовал и любил привозить из своих поездок подарки – книги, часы, браслеты и бусы, амулеты и даже цветы в горшках: «Смотри, Сибил, это Альхов. Он растет только в Румынии и кажется совсем невзрачным, но каждое третье полнолуние он распускает свои ярко-алые цветы и вокруг становится так тепло, будто пришло первое весеннее солнце». На этот раз они вместе погружались в историю Древней Греции, где Геракл уже победил Горгону Медузу, как вдруг девочка внимательно посмотрела на отца и совершенно не своим голосом произнесла: «А у тебя легкое проткнут, вот здесь. И ты умрешь». Малышка ткнула Александра пальцем в место предполагаемого ранения, и тут же ласково улыбнулась ему, не понимая, отчего папа смотрит на нее так удивленно и… испуганно. Это и было первое предсказание Сибиллы. Через семь лет, когда мисс Трелони исполнилось шестнадцать, оно сбылось.
Родители никогда не предполагали в Сибилле подобного дара. Всем было известно, что в роду Александра по материнской линии была знаменитая предсказательница Кассандра, но дар предвидения считался давно погребенным в пучину времен. И вот неожиданно в их девочке обнаружилось то, чего они и хотели, и боялись одновременно. С момента первого предсказания отношения родителей Сибиллы ухудшились: Патрисия стала нервной и раздражительной, а Александр оставался невозмутим. Она хотела, чтобы он был осторожнее на рейдах, а он хотел ловить темных магов во что бы то ни стало. Сибилла очень хорошо запомнила одну из ссор родителей, когда ее мать плакала в гостиной, пока отец расхаживал по комнате, пытаясь доказать свою правоту. Эта ссора случилась на Рождество, а уже в начале марта Александра не стало.
Несмотря на необычный дар, жизнь Сибиллы в целом ничем не выделялась. Она росла в нормальной семье, с нормальными родителями. Только саму Сибиллу часто называли ненормальной, но это же не так существенно? Во всяком случае, для «Лунатички» это вообще не имело особенного значения. Она всегда была на своей волне и ей это нравилось. Ее забавляло, что Шляпа отправила ее на Рэйвенкло, хотя сомневалась – «нет, может, все-таки Слизерин? Ты достигла бы небывалых высот в манипуляции, честное шляпкинское!». Забавляло, хотя порой и обижало, как одногруппники подтрунивали над ней: «Святая Сивилла, глазища открыла, кричала, вопила, всех рассмешила». Она прекрасно понимала, что они, случайно ставшие свидетелями мелкого предсказания, не были в состоянии понять ни ее дар, ни ношу, которую она несла. Знать, что будет – и при этом сомневаться в собственных силах. Знать, что будет – и не помнить собственных предсказаний, а значит – не быть в состоянии их предотвратить. Ее также забавляли профессора, которые относились к ней как своего рода посредственности, не веря в ее талант, хотя она была хороша не только в прорицаниях, но и в заклинаниях.
Сибилла знала, что другие будут обсуждать и осуждать, но это – их проблемы. Она такая, какая есть. И созданный образ ее, в конце концов, вполне устраивал, ведь от нее ничего не ждали. Она не была звездой класса или выдающимся игроком в квиддич. Зато она знала обо всех и каждом такое, о чем они даже сами не знали. И эта власть немного опьяняла, хоть Сибилла никогда ее не использовала кому-либо во вред. Единственным человеком, с которым Сибилле по-настоящему нравилось общаться в школе, был Квиринус Квирелл. Они могли часами напролет болтать о чем угодно, но самое главное – он не считал Сибиллу сумасшедшей, как это делали остальные школьники.
Постепенно Сибилла научилась использовать все реакции окружающих себе на пользу. Она превосходно сдала экзамены, потому что учителя думали о ней хуже, чем она есть на самом деле – и это сыграло ей на руку. Она подружилась еще с несколькими людьми, когда помогла одной девочке разобраться в сложной ситуации с братом. Конечно, от этого ее не перестали считать чудаковатой, зато появились люди, которые в нее поверили. И в этот момент Сибил поняла, что люди не делятся на хороших и плохих. В отношении ее люди делятся на тех, кто считает ее шарлатанкой и тех, кто считает ее избранной. И оба положения оказались ей на пользу. Шарлатантка – значит, не захотят использовать. Избранная – значит, будут уважать. Так и складывалось. Во многом Сибил поняла это и благодаря своей тете Матильде, с которой она сблизилась после смерти отца.
Жизнь Сивиллы шла своим чередом – вот только девушка совершенно не знала, что будет делать после Хогвартса. Она не хотела возвращаться к матери, потому что слишком устала от ее гиперопеки в школьные годы, но совсем не понимала, что ей нужно и как можно использовать ее таланты. В этом неожиданно помог профессор Дамблдор, который взял ее на работу. Он считал ее беспомощной, хотя это было далеко не так, но Сивилла была благодарна за возможность. Хогвартс всегда был ее домом и она была счастлива остаться в школе еще на какое-то время.
В последний год обучения в Хогвартсе на пути Сивиллы встретился прекрасный, добрый, ласковый и совершенно подходящий ей человек – Ричард Хайгльботтом, работавший в музыкальной лавке «Доминика Маэстро», за которого она даже собиралась выйти замуж. Но так и не вышла: они пробыли вместе около года, но расстались. Официальная версия Сибиллы – неподходящая фамилия жениха. А неофициальную никто так, кроме нее и Квирелла, и не узнает. После расставания Сибилла немного замкнулась в себе, а после исчезновения Квирелла – еще больше. Она стала чуть более чудаковатой, хотя все это было немного наигранно. В конце концов, Сибилле нравилась игра на публику. Она ставила маленькие эксперименты над студентами – кто как отреагирует на такое предсказание? А на такое? Постепенно это вошло в привычку, студенты или любили или ненавидели странного преподавателя, а сами Сибил просто жила в свое удовольствие. Хогвартс оставался ее домом и она, наконец, начала чувствовать, что проживает свою жизнь так, как и хотела с самого детства.
В настоящее время она по-прежнему преподает прорицания, кажется студентам еще более чудаковатой и проводит маленькие эксперименты с инструментами предсказаний, считая, что они не только могут раскрыть прошлое или будущее, но и повлиять на него. Она также изобрела способ запоминать свои предсказания и поэтому всегда носит на шее небольшую миниатюру грампластинки, каждый день проверяя ее на наличие новых записей.

III. Личность

3.1 Описание характера: Сибилла любит театр. Она любит его смотреть и создавать самостоятельно – в этом вся ее сущность. Она добрая, мягкая, нежная, но еще очень театральная. Драматизация, сгущение красок, перформанс – это все ее, от начала и до конца. Она любит играть жертву, а иногда – охотника, но все это в любом случае выходит у нее по-доброму (хотя это понимают далеко не все). Приукрасить события или предсказание для нее не составляет труда, но она всегда понимает, где может это себе позволить, а где – нет. Возможно, поэтому ее можно назвать принципиальной, но нельзя назвать честной. Она правдива и искренне старается помочь окружающим. А еще очень ценит преданность и лояльность – «своих людей» она в беде не оставит никогда. Немного непостоянна, спонтанна, порой – рассеянна, но неизменно обаятельна. Пожалуй, в каком-то смысле Сибил до сих пор ребенок и поэтому многие воспринимают ее какой-то ненормальной, странной, но в то же время очень милой. Пожалуй, такая смесь странных, мало сочетающихся качеств и характеризуют Трелони как человека непостоянного во внешнем, но основательного во внутреннем. Она никогда не предаст, если считает вас другом и будет готова уничтожить, если распознает в вас врага. И, в зависимости от настроения, все будет обставлено или трагическими вздохами, или суровым взглядом.
3.2 Привычки: По вечерам зажигать свечи и благовония, погружаясь в раздумья о прожитом дне. Чай без сахара по вечерам, кофе с лимоном по утрам; добавлять щепотку укропа в мясные блюда; читать перед сном; рисовать что-то карандашом на пергаменте, пока Дамблдор говорит свою приветственную речь ученикам.
3.3 Страхи: Сибилла боится только потерять близких и свой дар. Ну и пауков. И тараканов. И жаб (вы представляете, сколько крика было, когда несчастная жаба Лонгботтома оказалась в башне Трелони?!)
3.4 Патронус: единорог. Научилась вызывать после года практики на седьмом курсе. Единорог - животное мистическое, связанное с Луной и ее силами, а они, как известно, часто используются в магии предсказаний. Именно поэтому патронус Сибиллы принимает эту форму. Научилась она Патронусу по книгам под слишком сильным впечатлением от одного из своих снов, в котором встретился с дементором и тот высосал из нее всю возможную радость. Консультировалась с профессорам по защите от Темных искусств, но реальную помощь ей также неожиданно оказал профессор Дамблдор, заинтересовавшийся ее любопытством.
3.5 Дементор: воспоминание о вечере, когда Сибилла предсказала смерть своего отца
3.6 Боггарт: маленькое закрытое пространство, стены которого надвигаются на Сибиллу
3.7 Зеркало Эиналеж: обретение семьи
3.8 Амортенция: запах скошенной травы, клубники и благовоний, смешанных с запахом кофе

IV. Дополнительно

4.1 Магические способности: Прорицания – высокий уровень. Сибилла не просто обладает талантом, но настоящей способностью к прорицаниям. Она может предвидеть будущее или заглянуть в прошлое как с помощью специальных инструментов, так и «по наитию». Порой дар проявляется настолько сильно, что она не контролирует его.
Заклинания – высокий уровень. Ее знаний в заклинаниях достаточно для того, чтобы создать собственный артефакт.
Защита от темных искусств – средний уровень. Несмотря на то, что Сибилла умеет вызывать Патронуса, ее способности к защитной и боевой магии оставляют желать лучшего, так как в своем роде противоречат ее магической природе – она более нежная, мягкая, а для защиты и нападния необходимы решимость и порой даже злость.
Не способна к окклюменции или легилименции.
4.2 Немагические способности: отлично играет на гитаре и поет, читает стихи наизусть, вышивает; выращивает редкие цветы, связанные с прорицаниями и природой Луны, что получается у нее превосходно - даже профессор Стебль хвалит этот талант.
4.3 Отличительные черты: иногда надевает большие черепашьи очки и постоянно навешивает на себя кучу всяких амулетов от сглаза.

V. Игрок

5.1 Есть ли пожелания относительно игры? нет
5.2 Связь с Вами: лс
5.3 Как нас нашли? рено
5.4 Пробный пост:

пост

Гермиона тоскливо всматривалась в струившийся от двери свет – двери, до которой им никак не добраться, хоть бы и хотели. А хотели, даже жаждали добраться до этой двери сейчас оба пленника. Потому что им не нравилась компания друг друга. Потому что если бы магия здесь работала, кто-то из них – Гермиона могла поспорить на пару галлеонов, что Малфой – уже валялся бы на пыльном полу под действием «петрификуса». Потому что Слизерин и Гриффиндор совершенно непримиримы, хоть некоторые девочки с факультета и перешептываются о блондине, закатив глаза от восхищения. Грейнджер глаза тоже закатывает, только от недоумения – как можно восхищаться человеком, который позволил превратить себя в хорька? Да, силы были не равны. И вообще когда Гермиона первый раз об этом услышала, ей даже стало жаль слизеринца. Все-таки это унижение, а, по мнению Герми, никто подобного не заслуживает, даже – что само по себе прозвучало бы странно, если бы она сказала об этом Гарри или Рону – их вечный закадычный враг с первого курса. Так что по итогу этой странной истории Гермиона отметила про себя де вещи. Во-первых, что Малфоя могли наказать за его хамство и издевки как-то по-другому: оставили бы после уроков или сняли баллы с факультета? Это наверняка тоже возымело бы эффект, хоть и не столь… оглушительный. Во-вторых, что профессор Грюм явно что-то скрывает. Грейнджер и раньше подозревала, что с ним что-то неладно, вспомнить хотя бы применение непростительных в школе, но этот случай показал его жестокость и какую-то даже чрезмерную нелюбовь к Слизерину. Даже если ты мракоборец, не стоит забывать о презумпции невиновности, в конце концов.
Переведя взгляд на стоявшего неподалеку Малфоя, Гермиона только вздохнула. Угораздило же с этим застрять.
- Да, у тебя всегда одно оружие, даже как-то скучно получается, - будто бы мимоходом бросила Грейнджер, до самого последнего момента стараясь сделать вид, что Малфоя тут и нет.
Ей правда очень хотелось, чтобы слизеринца тут не было. Хотя тогда оставаться в этой комнате было бы еще страшнее. То, что Гермиона боится отсюда не выбраться, стало ясно для нее с самого начала. Малфой же, хоть и был очень плохой компанией, но все-таки оставался человеком. Едким, не сдержанным человеком, но хотя бы живым. Если бы она осталась тут одна, все было бы куда хуже.
- Ха-ха, - саркастично отозвалась Грейнджер на замечания о незавершенном деле. Как будто ей больше нечем заняться, кроме как выслушивать истерику Малфоя, - да не ори ты.
Наконец, Гермиона раздраженно уставилась на парня, всячески пытаясь сдержать себя. Она буквально ненавидела, когда на нее повышают голос – в ответ хотелось точно также наорать, но Герми считала это ниже своего достоинства. Обуреваемая противоречивыми чувствами, девушка уже ощущала, что если они проведут вместе еще немного времени, она потихоньку начнет сходить с ума. Добрая натура Грейнджер как бы намекала ей, что стоит быть посдержаннее, но эмоции, на которые ее провоцировал Малфой вызывали совершенно противоположную реакцию.
Он с самого начала их знакомства понял, как можно задеть гриффиндорку побольнее и успешно пользовался обеими педалями зла. Он называл ее грязнокровкой, кривился и изображал рвотные позывы. И прилюдно сомневался в ее интеллекте. Две самые обидные вещи на свете для девушки, которая постоянно пытается доказать, что, несмотря на свое происхождение, принадлежит магическому миру. Ни Рон, ни Гарри, хоть и понимали весь ужас подобных оскорблений, не понимали главного – она не они, она не часть этого мира, не органика… И в том числе поэтому она столько читает, столько изучает о магии – чтобы не быть уязвимой, чтобы влиться в этот мир, чтобы раз и навсегда сделаться его частью. Раньше Малфой просто почву из под ног выбивал этими своими издевками. Теперь она стала увереннее и спокойнее, но то, что она не показывает свою реакцию на его слова – не значит, что реакции нет совсем.
- Я тебе вообще ничего не должна, Малфой, - грозно проговорила Гермиона, отвернувшись от слизеринца. – Странно, что у тебя есть относительно меня какие-то ожидания.
Ну, точно. Еще немного времени – и она сойдет с ума. Спокойствия и рационализма Грейнджер не занимать, но эти постоянные подколы скоро доведут ее до ручки. И придется снова смачно вмазать ему так же, как в прошлом году.
После этой мысли Герми неожиданно повеселела и даже смешливо прокомментировала:
- О, да. Странно, что ты дружишь с Крэббом и Гойлом, они явно не те люди, которые могли бы оценить полет твоих безупречных, элегантных подколов в мою сторону. Ведь для этого нужен интеллект, который есть у тебя, но которого точно нет у них. Ты как их вообще выносишь?
За прошедшие несколько минут Гермиона уже не раз пожалела, что упомянула имя Крама. И то, что Малфой вдруг зацепился за эту тему, почему-то заставило ее заволноваться и смутиться одновременно. Конечно, от него нечего было ждать чего-то хорошего, но она почему-то все равно… ждала, что он завершит свою речь по-другому. Смущенно отвернувшись, она даже не стала что-то отвечать. Но потом вдруг посмотрела на слизеринца и со смесью легкой обиды и любопытства произнесла:
- И кто же, позволь узнать, тебе такое нашептал? Кто же это видел?
Впрочем, это было неважно. Гермиона сделала от слизеринца еще шаг назад и снова уставилась не недосягаемую дверь. Помещение больше походило но колодец, а еще тут пыль почему-то летела не вниз, а вверх. Бессилие раздражало Грейнджер. Она не понимала, что от них хочет комната и это пугало ее, ведь ее главная сила – это знание. Но сейчас знание ничего не дало. Ничего, кроме того, что Малфой продолжил задавать свои странные вопросы.
- Какая разница, - Гермиона устало произнесла, не глядя на слизеринца. Аккуратно утрамбовала учебники в своей сумке, а затем, без зазрений совести положила ее на пол, а сама опустилась на сумку. Не на камнях же сидеть, а быть им здесь еще, кажется, очень и очень долго. Ну какое у них может быть незавершенное дело?
- Почему ты тогда не атаковал в ответ? – вдруг спросила Грейнджер, подняв взгляд на Малфоя. Конечно, она говорила про злополучный удар, и это даже не стоило объяснять – парень и без пояснений понял, о чем она говорит. Его странный вопрос о Святочном бале и последовавший весьма завуалированный комплимент заставили Гермиону смутиться будто бы даже против ее воли. Не то что его мнение было ей важно, просто он вдруг дал заднюю всем предыдущим годам издевок – оказывается, Малфой прекрасно понимал, что она не глупа и даже был способен это признать. Удивленная, Гермиона остановила на парне свой взгляд и уголки ее губ подернулись в чуть грустной улыбке.
- Я пойду с Виктором, - она этого еще никому не говорила. Не хотела, чтобы знали раньше времени, но сейчас почему-то отказалась сейчас жалеть о своих словах, - он видит меня такой, какая я есть. А ты вешаешь на людей ярлыки. И для тебя все – не люди вовсе, а просто бирки, которые ты на них повесил.
Гермиона не сводила с Малфоя глаз. Наверное, он сейчас на нее накинется или снова скажет что-нибудь едкое. И все войдет в свою колею. А Герми не нужно будет задаваться вопросом о том, почему слизеринец вообще задает такие вопросы и говорит такие вещи.
- Хотя про его глаза девочки явно не врут, - вставил внутренний голос Гермионы. – Глаза у него красивые. И сам… ничего так.